Военный эксперт Дмитрий Снегирев: Современная война — это война технологий
Подводя итоги состоявшегося в Киеве Форума оборонных индустрий, замечу, что подписан ряд контрактов, которые должны дать толчок развитию украинского оборонпрома. Более того, контракты касаются производства критических для ВСУ видов вооружения. Это и бронетехника, и системы ПВО, и главное – снаряды. Украинская программа морских дронов – это зеркальный ответ ВСУ на внешние угрозы со стороны РФ в акватории Черного моря. И сейчас у россиян стоит вопрос, что делать с остатками своего Черноморского флота. Стоит вопрос, что остатки Черноморского флота, а именно носители крылатых ракет, будут выводить в Средиземное море, чтобы исключить их уничтожение.
Форум оборонных индустрий – это фактически заявка на то, что Украина в ближайшей перспективе может стать мировым вооруженным хабом. "Укроборонпром" и вообще ВПК - локомотив любой экономики, тем более в условиях войны. Следует учитывать, что Украина до войны занимала определенное место на мировом рынке вооружения. Другой вопрос, почему за два года не был решен вопрос о переносе стратегических предприятий "Укроборонпрома" за пределы Украины, учитывая риски нанесения ракетных ударов со стороны Российской Федерации. Только недавно мы узнали из сообщений премьер-министра Шмыгаля, что более 30 предприятий "Укроборонпрома" были подвергнуты ракетным обстрелам со стороны РФ. Поэтому вопрос, как минимум, к "Укроборонпрому" – почему за эти два года не были сделаны никакие шаги по переносу критически важных производств для ВСУ за пределы Украины? И это не риторический вопрос. Война идет. Это либо саботаж, либо непрофессионализм в момент развития отечественного ВПК.
Если мы рассчитываем, что мы можем победить Россию за счет фирм посредников, перепродающих ВСУ западные образцы оружия с соответствующими для себя дивидендами, это глубоко ошибочная идея. Если хотели просто заработать на этом, то это один вопрос. Другой вопрос, почему за два года не было налажено массовое серийное производство? А у нас есть современные разработки по всей буквально линейке: беспилотники, ракетная программа, БМП, БТРы, танки, средства поражения, ПТРК, ПЗРК.
Несколько слов об альянсе оборонных индустрий, о котором было объявлено на форуме. Речь идет о том, что производство процесс длительный. Но можем уже отметить позитив. Есть определенные договоренности с Соединенными Штатами по производству систем противовоздушной обороны. Предприятия из Великобритании заявили о сотрудничестве с "Укроборонпромом" по выпуску совместной продукции. Речь идет о способах поражения. Немецкий концерн Rheinmetall заявил о возможности строительства предприятия Украины. Но это все термины. Пока мы можем говорить о том, что украинская сторона совместно с западными партнерами увеличила производство снарядов, как артиллерийских, так и танковых. Налажено серийное производство дронов. Это уже можно говорить как факт. Эта война – это война технологий. Соответственно процессы, начатые, а именно производство украинских беспилотных летальных аппаратов, на которые в этом году выделено 40 миллиардов гривен, уже свидетельствуют о реальных шагах по увеличению производства БПЛА и развитию отечественного ВПК.
Но снова возникает вопрос размещения в Украине предприятия по производству турецких Байракторов. Это прекрасно, но у нас есть собственная разработка "Сокол-300", проект украинского ударного БПЛА, разрабатываемого Киевским КБ "Луч", по своим тактико-техническим характеристикам в разы превышающий соответственно турецкий аналог. Турецкий Байрактор метеозависимый. Он может работать в условиях солнечной погоды. Был создан исключительно для стран Ближнего и Среднего Востока, где есть соответствующие климатические условия. В Украине он физически не может работать из-за высокой облачности. В то же время у "Сокол-300" совсем другие характеристики и в этом моменте, и в моменте полезной нагрузки.
Открытым остается вопрос благодаря чему стало возможно в столице воюющей страны провести этот форум. Будем надеяться, что расчет был на работу украинских систем ПВО. Тем не менее, подписан ряд контрактов, которые должны дать толчок развитию украинского оборонпрома. Более того, контракты касаются производства критических для ВСУ видов вооружения. Это и бронетехника, и система ПВО, и главное – снаряды. Это тот расходник, который необходим вооруженным силам, учитывая то, что коэффициент поражения, к сожалению, в пользу оккупантов. Оккупанты выпускают в сутки от 10 до 15 тысяч снарядов, а Вооруженные силы Украины могут соответствовать 7-8 тысячам. Соответственно, возникает вопрос о дальнейшей кооперации "Укроборонпрома" со странами Запада в части именно производства снарядов, как артиллерийских, так и танковых. И не случайно прозвучала идея о возможности перенесенного производства, в том числе, на африканский континент.
В условиях войны нам очень необходима быстрая наладка производства. И нам безразлично те минусы, учитывая те преимущества, которые могут дать подобная кооперация. Если говорить по безопасности, то и "старая" Европа не защищена от диверсионных актов на предприятиях оборонной промышленности. Были подрывы складов и в Чехии, и в Болгарии, покушение на болгарского оружейника, отвечавшего за контракты с Украиной. Поэтому здесь можно только приветствовать расширение географии возможной поставки вооружения для нужд ВСУ. Но стоит говорить и о том, что 9 год войны, а украинская сторона не смогла построить собственный патронный завод. Мы до сих пор завозим патроны из стран бывшего Варшавского договора. По-моему, это элемент коррупционной схемы, позволяющей получать сверхприбыли определенным компаниям, которые выступают фактически прокладками в поставках патронов для нужд ВСУ.
Что касается производства морских дронов, по моему мнению, это зеркальный ответ ВСУ на внешние угрозы со стороны РФ в акватории Черного моря. Это препятствование возможности проведения десантных операций на украинском побережье, соответственно, разблокирование работы зернового коридора. Именно с использованием морских беспилотников были нанесены наиболее серьезные удары по самой инфраструктуре Черноморского флота и соответственно логистической составляющей российской оккупационной армии в Крыму. Это и Крымский мост, и атака беспилотниками в акватории Новороссийского порта, когда был выведен из строя большой десантный корабль. Это и атаки по российским судам непосредственно в акватории Севастопольской бухты и, соответственно, в акватории Черного моря. Сейчас у россиян стоит вопрос, что делать с остатками Черноморского флота, потому что они находятся в зоне поражения украинской стороны. Выводить в черноморские порты РФ нет смысла, потому что удар по бухте Новороссийска был достаточно выразителен. Соответственно стоит вопрос, что остатки Черноморского флота, а именно носители крылатых ракет, будут выводить в Средиземное море, чтобы исключить их уничтожение.
Следует отметить, что сотрудничество со странами НАТО в производстве оружия является частью процесса интеграции в Альянс. Это программа взаимосовместимости. Если в настоящее время парк вооружения ВСУ на 30% - это образцы западного вооружения, причем высокотехнологичного, то этот процесс уже запущен. В настоящее время заключены контракты с производителями вооружения ведущих стран НАТО, в первую очередь Великобритании, Германии, США. Франция заявила о том, что французские оружейники хотели бы зайти на украинский рынок вооружения. Плюс соответствующие контракты были заключены с польской стороны. То есть, это ведущие игроки на рынке оружия, с которыми украинская сторона уже заключила договоры по размещению оборонных заказов и производству образцов вооружения именно Натовского, которые позволят ВСУ фактически решить вопрос взаимосовместимости. Я напомню, что во время последнего саммита НАТО прозвучало три пункта — это отмена ПДЧ, программа взаимосовместимости и соответственно создание рабочей группы Украина-НАТО. Первый и последний пункты – это больше политическая плоскость. А второй пункт реализуется путем соответствующих контрактов по производству сверхсовременных видов вооружения. Речь не о ремонте или передаче старых видов техники, а именно о производстве.
Есть надежда, что после этого Форума временный лаг между заявлениями о совместном производстве и началом самого производства может оказаться меньше, чем кажется. В чем позитив этих процессов? Это война технологий. Тактико-технические характеристики западного вооружения прекрасно зарекомендовали себя непосредственно на линии боевого столкновения. Они в 1,5-2 раза превосходят аналогичные русские, русские. И, соответственно, стоит вопрос, что эффективно противодействовать российской агрессии мы можем за счет исключительно высокотехнологичных видов вооружения. Что собственно и демонстрируется. Потому что россияне вынуждены признать сверхэффективный характер контрбатарейной борьбы ВСУ и, соответственно, преимущество в системах поражения.
Дмитрий Снегирев