"Руки прочь от Буданова": первый руководитель разведки генерал Скипальский раскрыл, как агентура Кремля расшатывает ГУР

Агентная сеть страны-агрессора России до сих пор имеет возможность оказывать косвенное влияние на государственные структуры Украины, в частности, на военные. Под ее прицелом Служба безопасности Украины, силы спецопераций. Но больше всего донимает Кремль украинскую военную разведку и Главное управление разведки (ГУР) Минобороны. Один из примеров такого скрытого и хорошо спланированного влияния – навязывание украинскому обществу мнения, что структура ГУР требует изменений, в частности, замены ее руководителя.

Еще одна проблема, препятствующая превращению подобных сверхважных для безопасности Украины структур – сугубо внутренняя. Это то, что иногда в тех или иных ведомствах, как и в советское время, во время подбора кадров предпочтение отдается преданным, лояльным, а не профессиональным личностям. Это очень угрожающая тенденция. В частности, именно по этой причине на сегодняшний день ни одна военная структура не может быть гарантированно обезопасена от утечки секретных данных.

Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZ.UA высказал первый начальник Главного управления разведки Украины в 1992-1997 годах, экс-замглавы СБУ, почетный председатель Союза офицеров Украины, генерал-лейтенант Александр Скипальский. – Наступление российской оккупационной армии продолжается фактически с октября прошлого года. Мы все ожидаем по меньшей мере прекращения продвижения оккупанта, а лучше – перелом в войне в нашу пользу. Чего сегодня больше всего не хватает Украине, чтобы это произошло? В чем главное преимущество врага – живая сила или что-нибудь другое?

– Прежде всего, необходимо понимать, что Украина борется с очень мощным врагом, и борется мужественно. .Я не знаю, какая еще страна могла бы выстоять и успешно обороняться в таких условиях, противостоять такому кровожадному и многочисленному врагу.

Но, безусловно, есть проблемные вопросы. Многие упрекают наших западных партнеров, мол, недостаточно помогают и т.д. Но я бы посмотрел на эту проблему шире. Несвоевременная помощь и определенные ограничения возникают не просто так. Они возникают из-за неправильной оценки стратегических угроз для демократических стран Запада, в первую очередь Соединенных Штатов, со стороны стран с тоталитарной системой управления. Угроза прежде всего существует для них, ведь Украина, как всегда, оказалась на перекрестке этих событий. Сегодня, фактически, Украина защищает территориальную целостность Европы, она защищает европейцев от агрессии тоталитарных стран.

Что касается попыток умиротворения агрессора… Никогда ни лев, ни тигр не будут есть капусту. Они будут искать мясо. Но руководство западных стран, в частности США, надеялось на то, что Россию можно чем-то ублажить и удовлетворить. Потому и возникали задержки в оказании помощи Украине, которые существенно повлияли.

Надо отдать должное – все больше и больше умных людей, политиков на Западе это осознают. И мы должны благодарить союзников, ведь их помощь – это фундамент новых возможностей Вооруженных сил для сдерживания врага и возможной победы. Это первое.

Второе – внутренняя политика Украины. Формирование структур власти методом ручного волюнтаристического управления привело к снижению профессионализма и некоторых нравственных аспектов в этих структурах. Мне лично приходится отвечать на вопросы военнослужащих, особенно вернувшихся с фронта ранеными: "Господин генерал, за какую Украину мы воюем? Мы воюем за Украину для Арахамии? Нужно воевать за Украину для украинцев".

Коррупция, безответственность также влияют на развитие ВПК, обеспечение Вооруженных сил. Отсутствие реальной борьбы и привлечения к ответственности коррупционеров снизило доверие к власти в обществе. Мы увидели тотальную круговую поруку, в частности среди тех, кто занимается вопросами мобилизации и т.д. Такой курс приводит к деградации.

Когда Министерство обороны обвиняют в выводе миллиардов за границу, но к ответственности привлекают какого-то завсклада, а министры и заместители министров танцуют, это не борьба с коррупцией, это не наведение порядка.

Еще одна проблема – вовлечение непрофессионалов во властные структуры или людей, выполняющих непонятные и несвойственные для них функции. Не может один человек руководить и Вооруженными силами, и Министерством иностранных дел. Есть система управления, и ее нужно соблюдать. Попытка управления ею в ручном режиме приводит к сложностям.

Итак, мы должны работать на два фронта: воспитание и обучение нашего мобилизационного ресурса, разъяснение обществу, но власть должна показывать пример чистоты, порядочности и высокой морали. Если этого не будет, это создаст угрозу Украине.

- Вы сказали о привлечении непрофессионалов во властные структуры, о формировании структур власти путем ручного управления Считаете ли вы, что на сегодняшний день возникла необходимость пересмотреть такие подходы?

– Безусловно, это прослеживается не только в Главном управлении разведки. Такая проблема существует и в Службе безопасности, и в других ведомствах и министерствах – когда подбираются не всегда профессиональные, но всегда преданные кадры. Профессионалы имеют свою точку зрения. Прислушиваясь к ним, руководитель может принять наиболее рациональное решение, а не субъективное, что зависит от настроения, нашептывания, подсказок и т.д.

Что касается Главного управления разведки, то для меня это смысл жизни. Пять лет, с 1992 по 1997 год, я вместе с коллегами-единомышленниками создавал и возглавлял эту структуру. Мы строили военную разведку на совершенно новых принципах. Уже тогда мы понимали, что нужна национальная военная разведка, которая будет базироваться не на основе советской или даже царской империи, а на новых. Нам удалось заложить основы государственности в разведке, основы патриотизма и украинскости. Благодаря этому позже ее не смогли разрушить даже такие апологеты как Соломатин, министр обороны Лебедев, Ежель. Я уже не говорю о тех, кто приобщался к ним по разбазариванию военного имущества.

Я видел первую волну в СМИ, прозвучавшую в отношении Кирилла Буданова. По-моему, это человек, который находится на месте. Именно такой молодой боевой генерал в условиях войны должен возглавлять такую ​​важную структуру как Главное управление разведки. Но потому, что он молод и имеет достижения, он вызывает зависть. Мол, как так, что Буданова отмечают, а меня, тоже генерала, не считают. К этому прилагается и синдром политического имиджа. И это очень угрожающая тенденция, к этому нельзя допускать.

Но нужно понимать, что политический имидж тех, кто не может, не способен, не справляется на высокой должности или злоупотребляет властью, будет падать в обществе, в то же время имидж авторитетных боевых генералов будет расти.

Украинская военная разведка построена на принципах американской военной разведки и некоторых европейских стран. Это структура, не предполагающая тоталитарного влияния. Правильное заявление сделал президент Зеленский – Буданов сегодня на месте, Буданов работает. И я думаю, что так и должно быть.

Еще один немаловажный фактор – это российское влияние. Если России удается расшатывать ситуацию на выборах в США, в Европе, то представьте себе, какое влияние она может до сих пор оказать на Украину, где из-за исторического прошлого, исторических связей и т.д. ей здесь все известно. И это влияние очевидно просматривается.

К примеру, несколько недель назад подняли тему пенсионного обеспечения военнослужащих, защищающих свои интересы, в том числе и через суды. Вы думаете, что госпожа Третьякова не понимает, что в период войны, когда занимающиеся мобилизацией структуры себя дискредитировали, поднимать такие вопросы нельзя? Это была попытка расшатать ситуацию, и слава богу, что в администрации, возможно, в СНБО нашлись люди, предупредившие ее о нецелесообразности этого. Но я считаю, что после таких действий должно быть не предупреждение, а допрос в Службе безопасности, потому что такие действия дестабилизируют ситуацию в сфере обороны.

Как думаете, какая структура в России наиболее чувствительна для России? Больше всего – военная разведка. Агентная сеть работает, через 5-10 передач находится тот, кто поверит в правоту месседжа и начинает делать заявления, что, мол, необходимо изменить структур ГУР и нанести разрушительный удар по системе военной разведки.

Я как человек, приобщившийся к закладке основ, на которых украинская военная разведка успешно выполняет свои задачи, имею моральное право сказать: руки прочь от ГУР и от Кирилла Буданова.

– Мы понимаем, насколько в этой войне важны разведданные. Видите ли вы признаки того, что и сегодня, когда большая война длится почти три года, некоторые наши разведданные сливаются врагу?

– Безусловно, такие проявления есть. В первую очередь, научные аналитики доказали, что около 80% разведывательной информации собирается из открытых источников. К этому прилагаются технические возможности. Например, мы разговариваем по телефону с использованием защищенной связи, но определенное подразделение или структура, получающая информацию через связь, технологически может обойти эту защиту.

Я приведу вопиющий пример. Когда в начале 2014 года, когда Россия только начала боевые действия на Донбассе, наши воины часто жаловались: мы пошли в разведку, а нас накрыли. Но они уходили и у каждого в кармане был включен мобильный телефон. Безусловно, враг сразу видит, какая группа по какому маршруту идет – это показывает навигация. И наносится удар.

У тогдашнего секретаря СНБО Турчинова мы подняли этот вопрос, и только через год в Верховной Раде было принято решение об ограничении использования мобильных телефонов в боевых действиях. Год! Конечно, с такими темпами будут истоки.

Не надо также забывать, что враг очень коварен. Мы видим простые диверсионные действия, которые не скрыть – поджог автомобилей, трансформаторных станций, разных технических зданий и т.д. А что уж говорить о профессиональной агентурной работе? Задача разоблачения таких сетей всегда остро стояла перед СБУ и до сих пор такова.

Я знаю, что у Малыша наполовину связаны руки. Он мог бы сделать гораздо большее. Но здесь опять же играет роль волюнтаристическое вмешательство в работу СБУ – некоторых людей не трогать и т.д. – это препятствует работе. Поэтому, к сожалению, сказать, что утечек не будет, я не могу. Я вижу, что наша контрразведывательная работа по всем направлениям – и культура, и религия, и экономика, и ВПК – требует значительного улучшения.

– По сообщению заместителя главы Главного управления разведки Вадима Скибицкого, Россия подготовила прогноз развития военно-политической ситуации в мире до 2045 года, предусматривающий план разделения Украины на три части. Предполагаете ли вы, что в перспективе 20 лет по какой-то причине агрессор может достичь этой цели?

– Я разделяю точку зрения Вадима Скибицкого. Если Запад, США, страны НАТО не поймут угрозы, все может быть. Россия рассчитывает на то, что уже не раз было в истории. Посмотрите, на оккупированной части Украины уже отмобилизовали значительную часть украинцев – принуждением и агитацией – и уже готовят для привлечения в боевые подразделения, воюющие против Украины.

Если Запад не поймет угрозы, не консолидируется и не поможет Украине победить в этой войне, остаться мощной страной, то я не исключаю, что в те годы, на которые рассчитывает Путин, по Берлину и Парижу могут ездить его "казаки".

Я бы не хотел, чтобы украинцы оказались в рядах российской имперской оккупационной армии и воевали против союзников Украины, которые нам сегодня максимально помогают и, надеюсь, будут помогать еще больше Украине защититься.

– Мы говорили о долгосрочных планах агрессора, но Кремль неоднократно озвучивал свои цели на менее отдаленную перспективу – "освобождение" четырех областей Украины, которые Россия записала в свою конституцию, "демилитаризация" Украины, гарантии невступления в НАТО и т.д. В каких обстоятельствах страна-агрессор может уменьшить свои захватнические амбиции? Когда Кремль может быть готов к реальным мирным переговорам, а не к требованиям капитуляции Украины?